САЛТЫКОВ Петр Семенович      САЛТЫКОВ Петр Семенович (1698-1772/73), российский генерал-фельдмаршал (1759), граф (1733). В Семилетней войне, командуя русской армией в 1759-60, одержал победы при Пальциге и Кунерсдорфе. В 1764-71 генерал-губернатор Москвы.
      Родился он 11 декабря 1698 года в семье генерал-аншефа Семена Андреевича Салтыкова и Феклы Яковлевны, урожденной Волынской. Благодаря своему происхождению Петру Салтыкову уже заранее была обеспечена блестящая карьера. Получив хорошее домашнее образование, он начал свою службу в 1714 году рядовым Преображенского полка, решив стать военным, как и отец. Но в том же году он был отправлен Петром I во Францию для обучения морскому делу. Прожив во Франции около 15 лет, он вернулся в Россию. Однако во флоте Салтыков служить не стал и вернулся на службу в гвардию.
      На российский престол в это время взошла императрица Анна Иоанновна, и Салтыков, будучи уже капитаном гвардии, стал одним из тех, кто способствовал восстановлению ее самодержавной власти, выступая против «верховников». Это сблизило Салтыкова с императрицей, и он был переименован в действительные камергеры, а в 1733 году вместе с отцом получил графское достоинство.
      В придворном звании Салтыков оставался недолго, решив посвятить себя военной службе. В 1734 году он был произведен в генерал-майоры и в том же году принял участие в польской кампании, за которую был награжден орденом Св. Александра Невского.
      Во время правления Анны Леопольдовны Салтыков получил чин генерал-поручика, был назначен генерал-адъютантом и сенатором.
      Занявшая престол Елизавета Петровна лишила Салтыкова прежних придворных званий, и он был вынужден покинуть Петербург.
      Во время русско-шведской войны 1741–1743 годов генерал-поручик Салтыков был в Финляндской армии фельдмаршала Ласси, а в 1743 году командовал арьергардом отряда Кейта, отправленного после заключения мира из Гельсингфорса в Стокгольм на случай выступления датских войск против союзной уже России Швеции. После возвращения из Стокгольма Салтыков был назначен командиром Псковской дивизии. Только через 10 лет, в 1754 году, он был произведен в генерал-аншефы.
      Вступление России в Семилетнюю войну стало для Салтыкова шансом проявить себя в качестве полководца.
      Непопулярность в войсках главнокомандующего русской армией генерал-аншефа В.В. Фермора заставила правительство искать среди генералов человека более достойного занять этот ответственный пост. Выбор пал на Салтыкова, назначение которого было для всех неожиданностью. К тому времени он ничем не зарекомендовал себя. О нем отзывались как об обходительном и мягком человеке, страстном охотнике, но он никогда не командовал в действующей армии и ничем не проявлял способностей быть боевым генералом и тем более главнокомандующим.
      Условия, при которых Салтыкову пришлось выступить в качестве главнокомандующего, были для него неблагоприятными. Совместные действия с австрийцами, стремящимися захватить инициативу в свои руки, с одной стороны, и подчинение петербургской конфедерации, желающей руководить действиями русской армии, отделенной от Петербурга на полторы тысячи верст, — с другой, сильно связывали руки главнокомандующему.
      Но Салтыков принял эти условия и вступил в командование русской армией 19 июня 1759 года. По окончательному плану, подписанному императрицей Елизаветой, главные силы русской армии — около 39 тысяч человек — были направлены на соединение с австрийцами. В отдельное от австрийских войск сражение русскому главнокомандующему разрешалось вступить только в случае значительного превосходства над прусскими войсками.
      В это время Фридрих II ввиду неудачных операций графа Дона против русского тыла решил заменить его генералом Веделем, предоставив ему самые широкие полномочия.
      Салтыков решился обойти прусскую армию у Цюллихау. В ночь с 11 на 12 июля главным силам он приказал следовать на Крессенскую дорогу, чтобы войти в контакт с австрийским фельдмаршалом Дауном.
      12 (23) июля в районе селения Пальцига, расположенного в 60 километрах к юго-востоку от Франкфурта-на-Одере, произошло сражение между русскими войсками и корпусом Веделя, в составе которого было 18 тысяч пехоты и более 10 тысяч кавалерии. На высотах восточнее и южнее Пальцига русские войска огнем и контратаками отразили четыре мощнейшие атаки противника и, нанеся ему крупные потери — более 4 тысяч человек убитыми и ранеными, обратили в бегство. Следует отдать должное Петру Семеновичу, что в этом первом для него как командующего сражении он действовал безукоризненно, проявив способности талантливого полководца. Решившись на отход и занятие выгодной в стратегическом смысле Пальцигской позиции, он ни на минуту не сомневался в правильности выбранного им решения. Он прекрасно сумел использовать условия местности, чем обеспечил скрытый переход вверенного ему войска, и принял все меры предосторожности для обеспечения его безопасности. Он руководствовался не рутинными правилами, а исключительно здравым смыслом и требованиями обстановки, проявил хладнокровие и точный тактический расчет.
      Однако эта победа не только не была оценена в Петербурге должным образом как личная заслуга главнокомандующего, но даже не прибавила ему доверия со стороны двора.
      Австрийцы так и не соединились с русской армией, и вопреки плану кампании, Салтыков стал подумывать о соединении со шведами, о нападении на Берлин через Франкфурт и о том, чтобы перенести театр военных действий из Силезии, на которой настаивали австрийцы, ближе к Восточной Пруссии, завоеванной русскими войсками.
      Он уже отправил во Франкфурт отряд генерала Вильбоа и сам 21 июля выступил туда же. После занятия Франкфурта русским авангардом через 3 дня туда прибыл 20-тысячный австрийский отряд генерала Лаудона, а затем и главные силы Салтыкова.
      30 июля русские разъезды донесли, что прусские войска наводят мосты у Лебуса. Поняв, что перед ним главные силы Фридриха II, Салтыков решил принять сражение.
      22 июля (1 августа) 1759 года у местечка Кунерсдорф Салтыков сосредоточил всю свою 40-тысячную армию при 200 орудиях. Здесь же был готов действовать и корпус Лаудона, располагающий 48 орудиями.
      30–31 августа армия Фридриха II в составе 48 тысяч человек и около 200 орудий переправилась севернее Франкфурта на восточный берег Одера. Фридрих II решил обойти русскую позицию с востока и нанести удар с тыла. Своевременно обнаружив обход, Салтыков перестроил оборону фронтом на восток, юго-восток и юг, расположив войска в линейном порядке и выделив резерв. Таким образом Фридриху II пришлось атаковать не тыл, а левый фланг русских войск.
      Утром следующего дня противник начал артиллерийский обстрел русских позиций, а около полудня перешел в атаку против их левого фланга. После упорного боя и частых контратак русским войскам удалось приостановить наступление пруссаков западнее Мюльберга. Салтыков, усилив войска центра, отразил в упорном бою атаки противника, нанеся ему большие потери.
      Тогда Фридрих II ввел в сражение свой последний резерв — лучшую в то время в Западной Европе конницу генерала Зейдлица, но и она была разбита войсками под командованием графа Румянцева.
      После этого Салтыков перешел в решительную контратаку, которая закончилась полным разгромом прусских войск. От 48-тысячной армии у Фридриха II осталось лишь 3 тысячи человек, а разбежавшиеся остатки прусских войск спаслись лишь потому, что их преследование не было доведено до конца австрийской и русской кавалерией.
      За победу при Кунерсдорфе Салтыков был удостоен звания генерал-фельдмаршала и славы победителя непобедимого Фридриха II.
      После своих двух побед он был убежден, что теперь очередь действовать против Фридриха II за Дауном и что русская армия не должна была выносить на своих плечах всю тяжесть войны.
      11 августа в Губене состоялось свидание обоих главнокомандующих. Было решено оставаться на прежних позициях до взятия Франкфурта, а затем совместно двигаться в Верхнюю Силезию.
      Однако действия прусских войск в тылу австрийской армии вынудили главнокомандующего Дауна двинуться за пруссаками в Саксонию. Оставив Салтыкову только 12 тысяч человек для помощи в осаде Глогау, хотя по договору осада должна была проводиться общими усилиями, Даун поставил Салтыкова в весьма трудное положение.
      Этим воспользовался Фридрих II, а чтобы предупредить русские войска. У Глогау, он быстрым маршем двинулся вперед и 24 сентября достиг Одера раньше Салтыкова. Он был готов принять сражение со своей 20-тысячной армией против 50-тысячной союзной армии, но 12 сентября на русском военном совете Салтыков, принимая во внимание как неисполнение австрийцами своих обязательств по продовольствию русской армии, так и полный недостаток артиллерийских припасов, решил перевести всю армию на правый берег Одера.
      В середине декабря, расположив свою армию по квартирам на Нижней Висле, он отправился в Петербург для участия в заседаниях конференции по составлению плана кампании 1760 года. Петр Семенович хотел вести самостоятельные военные действия независимо от австрийцев, но постоянно встречал препятствия как со стороны конфедерации, так и со стороны союзников.
      Вернувшись к армии в начале 1760 года, он решил, насколько возможно, беречь ее, избегая всяких решительных действий против прусских войск, чтобы не играть на руку союзникам, имевшим цель возложить главную тяжесть войны на русские войска, а самим действовать в зависимости от обстоятельств. До августа Петр Семенович руководил войсками, но затем из-за болезни, видимо сказались тяжесть последних сражений и нервные переживания, он сдает командование армией графу Фермору.
      19 октября он уехал в Познань. В армию Салтыков вернулся только в январе 1762 года, когда вступивший на престол Петр III вновь назначил его главнокомандующим. Однако военные действия прекратились, и Салтыков почти не принимал участия в командовании разбросанной отдельными отрядами русской армии.
      17 августа он выехал обратно в Петербург, где был встречен императрицей Екатериной II, только что воцарившейся на престоле. В день коронации он был пожалован шпагой, осыпанной бриллиантами.
      В 1764 году Салтыков был назначен генерал-губернатором Москвы и сенатором. В его распоряжении были войска московского гарнизона, что помогало ему справляться с многочисленными разбоями и грабежами.
      В конце 1770 года в Москве вспыхнула эпидемия чумы. На все просьбы Салтыкова разрешить свезти больных в ближайшие монастыри Екатерина II отвечала отказом. По ее приказу Москва была окружена карантинной линией — ни в город, ни из города нельзя было ни въехать, ни выехать. Тем самым город обрекался на гибель.
      И Салтыков не стал исполнять приказов императрицы, что было воспринято как неумение и неспособность одряхлевшего главнокомандующего действовать сообразно обстоятельствам, и большая часть его обязанностей была возложена на генерал-поручика П.Д. Еропкина, который также не смог справиться с положением.
      Эпидемия развивалась все сильнее, в сентябре смертность дошла до 900 человек в день. В городе стал ощущаться недостаток предметов первой необходимости, население охватила паника.
      14 сентября, когда Салтыков выехал отдохнуть в свое подмосковное имение Марфино, в городе начался «чумной бунт». Лишь только после убийства архиепископа Амвросия Еропкин донес о бунте Салтыкову, тот сразу приехал в Москву. Ему удалось с помощью Великолукского пехотного полка, выведенного на Красную площадь, восстановить порядок.
      Однако, узнав о «чумном бунте», императрица обвинила во всем Салтыкова и отправила его отдыхать в деревню. Ему на смену в Москву прибыл князь Орлов.
      Салтыков просил об отставке, которую не замедлил получить. После этого он прожил недолго. 26 декабря 1772 года (по новому стилю — 6 января 1773 года) в возрасте 74 лет Петр Семенович Салтыков скончался в подмосковном имении Марфино.

статья из "Большая энциклопедия Кирилла и Мефодия"



   назад